Издательство — Игра и дети — Выпуск №1/2015
Аннотация отсутствует
02.05.2021
Вероника Милославская
Холодная весна 43-го
Не только погода, но и уровень фильмов основного конкурса ММКФ в этом году оставляли желать много лучшего. И всё же несколько кинособытий произошло.
Президент ММКФ, режиссёр Никита Михалков
Моя личная статистика нынешнего кинофестиваля: семь дней, 22 фильма, 11 пресс-конференций и только два — два! — сильных впечатления. Нет, три. Впрочем, третье, скорее, из разряда курьёзов (надеюсь). Но о них — в конце.
Сначала — о том, чем вообще запомнился мне 43-й Московский международный кинофестиваль. Что, на мой взгляд, отличало его от форумов прошлых лет. И какие тенденции при всём этом просматриваются.
Дёшево и сердито
Кадр из фильма «Последняя “Милая Болгария”»
Первое, что явственно ощущалось на протяжении всех дней фестиваля, — это отсутствие той атмосферы праздника, которой он славился в прежние годы. Ещё на подходах к зданию кинотеатра «Октябрь» (основной площадке форума) почему-то начинало возникать напряжение, в фойе оно перерастало в какую-то непонятную, смутную тревогу, а к концу рабочего дня становилось тягучей смолой из разочарования и усталости. Практически никто из присутствовавших не улыбался.
С погодой в этом году не повезло, всю неделю было дождливо и пасмурно, а температура рано утром и поздно вечером опускалась чуть ли не до нуля. Казалось бы, ну и хорошо — погодка как раз, чтобы сидеть в тёплом кинотеатре и смотреть хорошее кино. Но, увы, в залах во время сеансов тоже было невозможно холодно, зрители кутались в куртки и шарфы. Журналисты оставались в верхней одежде даже во время пресс-конференций, которые проходили сразу после показов.
Почему нельзя было изменить настройки кондиционеров, рассчитанных, вероятно, на стопроцентную заполненность, непонятно. Но всё это, разумеется, не добавляло происходящему ощущения праздника.
Кадр из фильма «Голубое сердце»
Второе — это совершенно непривычная, нехарактерная для ММКФ прежних лет, пустота в залах. Куда ушли те времена, когда зрители во время сеансов сидели на полу, на ступеньках, стояли вдоль стен? Вы скажете: так ведь COVID, социальная дистанция. Увы, нет. На подавляющем большинстве фильмов в зале не набиралось и полусотни человек, какая там 50-процентная наполняемость?
Но при этом вход на эти сеансы даже при наличии аккредитации был закрыт. Для прохода необходимо было дополнительно зарегистрироваться на сайте кинофестиваля. Однако на это существовала квота: от 1 до 3 билетов в день в зависимости от категории аккредитации. Лично я использовала всю свою квоту, но многое из планируемого так и не смогла посмотреть. А сколько ещё было таких, как я?
Да, эта билетная система, введённая на прошлом кинофестивале, действительно, очень удобна и хорошо отлажена. Но залы-то пусты. Если зрители не хотят или не могут ходить на фестивальные фильмы, может, стоило увеличить квоту хотя бы для журналистов и кинокритиков?
Кадр из фильма «Кофейня в поле»
Третья отличительная особенность 43-го ММКФ — значительное число картин, снятых дебютантами или независимыми кинематографистами. И за очень небольшие деньги. Об этом создатели фильмов сами, не стесняясь, а иногда и с гордостью говорили на пресс-конференциях.
Так, из 14 картин, участвовавших в основном конкурсе, семь — работы начинающих или независимых режиссёров. «#засранка», «Сын» и «Кофейня в поле» — полнометражные дебюты. «Кровопийцы» и «Счастливое предзнаменование» — вторые после дипломной работы полнометражные картины их создателей. «Внутреннее сияние» и «Голубое сердце» — независимое кино (причём, авторы последнего не только несколько раз подчеркнули это на пресс-конференции, но и в титрах крупными буквами указали: «Без поддержки»).
Кадр из фильма «Кафе моей памяти»
Даже фильм закрытия — «Кафе моей памяти», мюзикл по мотивам фильма Жака Деми «Шербурские зонтики» — это режиссёрский дебют в кино финского актёра, сценариста и театрального постановщика Вальто Бальцара, а также актёрский дебют Эвелины Кауханен, сыгравшей роль «новой Катрин Денёв». Картина вполне себе милая, простая и добрая, но, на мой взгляд, всё же заметно ученическая — слишком старательная, но местами всё равно недотянутая.
Зачем, например, нужно было делать главных героев представителями разных национальностей? Это, на мой взгляд, ничего не добавило к сыгранной ими истории. А объяснение режиссёра, что «на фоне парижских кадров и французских песен это выглядит более правдоподобным», показалось мне чересчур механистичным.
Кадр из фильма «Женщины»
И, наконец, четвёртое — это мрачная тематика всех — абсолютно всех! — представленных в основном конкурсе картин. Даже если финал фильма оказывался относительно позитивен, последние секунды не меняли впечатление в целом, оно оставалось тягостным и беспросветным.
Судите сами:
• «Женщины» (Япония) — исследование проблематики суицида;
• «Кровопийцы» (Германия) — политическая сага-фантазия о эксплуататорах-вампирах (в буквальном смысле) и охотно идущих на закланье эксплуатируемых-лентяях, желающих от жизни одного: чтобы она состояла «из любви и безделья»;
• «Равнодушные» (Италия) — современная версия гибели чеховского «вишнёвого сада» и победы «хама торжествующего», только гораздо более циничная, физиологическая и от этого ещё более отвратительная и фатальная;
• «Чрево моря» (Испания) — ужасающий по эмоциональному накалу фильм-спектакль о случившейся 200 лет назад катастрофе, в результате которой 147 человек оказались в открытом море на плоту и вынуждены были бороться за выживание всеми возможными и невозможными способами;
• «Голубое сердце» (Куба) — гнетущая и страшная антиутопия, в которой живут люди будущего и некие существа, ставшие результатом эксперимента Фиделя Кастро, мечтавшего при помощи генной инженерии создать целое поколение новых революционеров, похожих на Эрнесто Че Гевару;
• «Кофейня в поле» (Китай) — очень красивый, но крайне безысходный фильм-предостережение, вся философия которого, на мой взгляд (хоть режиссёр с ним в ходе пресс-конференции и не согласился), заключается в следующей ключевой фразе: «Откуда ты пришёл, туда и возвращайся». А если не послушаешься, твой труп найдут в соляном озере;
• «Последняя “Милая Болгария”» (Россия) — сюрреалистичная комедия абсурда об эпохе советского деспотизма и тирании, снятая по мотивам книги Михаила Зощенко «Перед восходом солнца»;
• «#засранка» (Румыния) — фильм-трагедия о травле в социальных сетях, основанный на реальном событии одного громкого онлайн-буллинга, поводом для которого послужила кучка, сделанная собачкой в метро;
• «Сын» (Иран) — печальная история сорокалетнего инфантила, который настолько зависит от матери, что не желает расставаться с ней даже после её внезапной смерти и прячет её труп в холодильнике.
И так далее…
Кадр из фильма «Кровопийцы»
Почему же всё так дико, кошмарно и безнадёжно? Не думаю, что из-за того, что в мире больше не снимают оптимистичных лент. Причина, скорее, — в том настроении и состоянии, с которым работали члены отборочной комиссии фестиваля: Андрей Плахов, Евгения Тирдатова, Ася Колодижнер, Стас Тыркин и Пётр Шепотинник. Ведь это — их взгляд на мир, страну и человека в ней, отражённый и преломлённый в картинах, выбранных ими из множества возможных для нынешнего ММКФ. Взгляд, надо сказать, во многом совпадающий с моим.
Впрочем, словосочетание «множество возможных» употреблять, пожалуй, не следовало. Ведь уже давно не секрет, что с каждым годом число маститых зарубежных режиссёров, желающих принять участие в Московском кинофестивале, всё уменьшается. Мастера придерживают свои работы для других смотров: в Венеции, Каннах, Торонто, Берлине. Нам же достаются новички и представители андеграунда.
Нет, я ни в коем случае не считаю их менее талантливыми. Но опыт всё же имеет большое значение. И его недостатком, отчасти, можно объяснить тот факт (а это, безусловно, факт), что уровень картин, представленных в основном конкурсе в этом году, оставлял желать много лучшего.
И не стоит оправдываться ковидом. В других программах фестиваля были отличные картины, снятые в те же 2020 и 2021 годы. Но они почему в конкурс не вошли.
Без всплесков
Жюри основного конкурса 43-го ММКФ
Судили его в этом году кинодеятели, имена которых (за исключением одного, любимого актёра Никиты Михалкова), скорее всего, мало известны широкой публике:
• Брийянте Мендоса, режиссёр, оператор и продюсер (Филиппины) — председатель жюри (на фестивале не присутствовал, оценивал картины заочно);
• Милош Бикович, актёр, продюсер (Сербия);
• Карим Айнуз, режиссёр (Бразилия);
• Юрий Потеенко, композитор (Россия);
• Нигина Сайфуллаева, режиссёр, сценарист (Россия).
Победителями фестиваля они признали следующие фильмы:
• «#засранка», режиссёр Андрей Хуцуляк и актриса Андрея Грэмоштяну, Румыния (Главный приз золотой «Святой Георгий» и приз за Лучшее исполнение женской роли);
• «Последняя “Милая Болгария”», режиссёр Алексей Федорченко, Россия (Лучшая режиссёрская работа);
• «Сын», актёр Сохейл Ганадан, Иран (Лучшее исполнение мужской роли);
• «Кровопийцы», режиссёр Юлиан Радльмайер, Германия (Специальный приз жюри).
Кадр из фильма «#засранка»
Больше всех награде удивился сам создатель «#засранки» Андрей Хуцуляк. «Я абсолютно не понимаю этого решения, но спасибо. Порой не всё в жизни нужно понимать!» — сказал режиссёр, принимая статуэтку (напомню, это его первый полнометражный фильм). Актриса, сыгравшая в его картине заглавную роль, по всей видимости, тоже совершенно не ожидала победы, поскольку даже не присутствовала на церемонии награждения.
Меня же выбор жюри как нисколько не порадовал, так и ничем не огорчил. Среди конкурсных картин не было выдающихся, таких, за которые хотелось бы болеть или переживать. Все они сделаны примерно одинаково средне, и выбор в данном случае — вопрос не профессионализма, а вкуса.
Кадр из фильма «Равнодушные»
На мой вкус, лучшим фильмом можно было бы назвать кубинскую ленту «Голубое сердце» (режиссёр Мигель Койула). Приз за Лучшую женскую роль отдать Валерии Бруни-Тедески — роскошной «Раневской» из итальянского «Вишнёв…», то есть фильма «Равнодушные».
Кадр из фильма «Чрево моря»
Лучшим исполнителем мужской роли для меня стал Оскар Капойя из картины «Чрево моря». Ну, а лучшим режиссёром я бы назвала индийца Дона Палатхара за удивительный, снятый одним кадром фильм «Счастливое предзнаменование», герои которого не делают на экране совершенно ничего, все полтора часа они едут в машине и разговаривают, а оторваться от их диалога невозможно. Разве это не редкий режиссёрский талант?
О любви и власти
Ну, и, наконец, про обещанные в начале сильные впечатления. Их, напомню, три.
Кадр из фильма «Жар-птица»
Первое — «Жар-птица» (режиссёр Петер Ребане, Великобритания, Эстония). Смелый, искренний и красивый фильм о любви между молодым солдатом, его лучшей подругой и отважным пилотом. Дело происходит на советской воздушной базе в эстонском городке Хаапсалу в разгар холодной войны.
Несмотря на то, что автор картины в полнометражном кино тоже дебютант, фильм его отличается большой исторической точностью, чёткой социально-политической позицией и главное — невероятной психологической глубиной. Снята картина в 2021 году, но показана была не в основном конкурсе ММКФ, а в программе «Русский след».
Кадр из фильма «Оазис»
Второе — это, пожалуй, самая лучшая, самая гуманная и поэтичная работа из всех, увиденных мной на нынешнем кинофестивале, — картина «Оазис» (режиссёр Иван Иклич, Франция, Босния и Герцеговина, Словения, Нидерланды, Сербия).
Тоже история любви. Но на сей раз трёх умственно отсталых подростков, двух девушек и юноши, которые живут в интернате для душевнобольных и пытаются, доступными им способами, строить между собой отношения и спасать свою любовь от холодного, равнодушного и расчётливого окружающего их мира.
Более убедительного рассказа о том, что любовь рождается не между людьми, а между их душами, я лично до сих пор не встречала. И эта картина, пожалуй, единственная, которую я рекомендовала бы посмотреть всем.
Кстати, она тоже снята в период пандемии, в 2020 году, но на фестивале проходила по программе «Фильмы, которых здесь не было».
Кадр из фильма «Человек Божий»
И последнее сильное впечатление, то самое, которое из разряда курьёзов, — фильм основной конкурсной программы, получивший, между прочим, приз зрительских симпатий, «Человек Божий» (режиссёр Елена Попович, Греция).
Прежде всего, надо сказать, что это первая картина, которую мне довелось посмотреть на кинофестивале. Журналистам её показывали накануне открытия ММКФ, 21 марта, в семь вечера. То есть в тот самый час, когда в Москве и Петербурге шли задержания людей, вышедших на акцию в поддержку политика Алексея Навального, который к тому времени уже 21 день держал голодовку с требованием допустить к нему врачей.
По удивительному стечению обстоятельств в эти самые минуты с экрана большого зала «Октября» звучали слова святого Нектария Эгинского:
«А у вас в душе мир, мистер президент?»,
«Власть — как рак. Стоит её получить, и ты сам не заметишь, как стал тем, кого презирал»,
«Вы — хороший человек, мистер президент. Вы отыщете свой путь»…
А начинался фильм «Человек Божий» с того, как один из сторонников Нектария говорит святому:
«Они хотят выгнать вас из Египта, потому что боятся народных волнений».
Это, конечно, совпадение. Но мироздание не знает такого слова…
Пресс-конференция по фильму «Человек Божий»
А вот дальше начинается тот самый курьёз. На пресс-конференции по фильму «Человек Божий» я задала два вопроса. Первый — актёру Александру Петрову, исполнившему роль помощника Нектария:
— Когда создаётся произведение на историческую тему, это практически всегда обращение к сегодняшнему дню. Видите ли вы, Александр, пересечения этой истории с нынешним временем? Может быть, вы ассоциируете Нектария с кем-то из персонажей современной российской политической повестки?
Второй вопрос был адресован режиссёру Елене Попович и касался участия в картине знаменитого американского актёра Микки Рурка. Александр Петров, как джентльмен, предоставил даме возможность говорить первой. И она, по какой-то причине, решила ответить на оба прозвучавших вопроса.
— Я не очень хорошо знакома с российской политической сценой и российской политической повесткой дня, поэтому фильм я политизировать не хотела бы. Но скажу, что в нём есть одна очень важная мысль, которая проявляется очень часто, практически в каждой сцене, а именно мысль о том, что желание власти разрушает людей и в целом разрушает мир, — сказала Елена Попович, после чего перешла к вопросу о Микки Рурке.
Высказывание режиссёра, несомненно, весьма ценно и содержательно. И я, бесспорно, благодарна Елене за этот неожиданный дар. Но мне было бы вдвойне радостно, если бы ответить на данный вопрос дали и Александру Петрову.
Однако после того, как Елена закончила свой рассказ об участии Рурка в её проекте, слово внезапно взяла ведущая пресс-конференции Евгения Тирдатова и сказала буквально следующее:
— Я хочу воспользоваться тем, что микрофон пока ещё у меня, и задать следующий вопрос. Об исполнителе главной роли. И ещё один — об «Отце Сергии» толстовском…
Многие в этот момент переглянулись: «А как же с ответом Александра Петрова? Почему ему не позволили высказаться? Это произошло случайно? Или было сделано намеренно?»
На мой взгляд, произошедшее — скорее всего, просто досадный казус, недоразумение. Но выглядело всё, действительно, как сознательная и отчаянная попытка избежать разговоров на политические темы и, не дай бог, упоминаний неких нежелательных имён.
Кадр из фильма «Счастливое предзнаменование»
Подводя итог всему увиденному на 43-м ММКФ, приходится констатировать, что такого грустного, гнетущего впечатления, как в этот раз, он ещё никогда не производил.
Ощущение апокалипсиса добавило то, что в последний день, 29 апреля, весь центр Москвы и днём, и поздним вечером был перекрыт из-за репетиций военного парада. По улицам столицы туда-сюда сновала бронетехника, тяжёлые танки, сверхмощные тейковские «Ярсы» и прочие орудия устрашения. Не самый подходящий (а может, на чей-то взгляд, как раз наоборот — самый удачный) фон для церемонии закрытия международного фестиваля киноискусства.
Одно утешает: надежда. После того, как окажешься на самом дне самой глубокой ямы, всегда начинается подъём.
Фото пресс-службы ММКФ
